Хозяйка розария - Страница 189

189

В тот же миг растворились и канули в небытие все прошедшие годы. Жюльен уже не был седовласым мужчиной с изборожденным морщинами лицом, а она уже не была старухой, которой скоро стукнет семьдесят два. Перед ней снова был прежний, юный Жюльен с его темными блестящими глазами, с его смехом, его слезами, его негодованием. Она снова видела его на тесном чердаке, видела, как он с тоской смотрит в окно на квадрат синего неба и всем своим существом чувствовала его отчаяние. Его страх и его ярость. Она ощущала его тоску по украденным у него годам. Она снова стояла рядом с ним, юная девочка, страстно желавшая помочь ему, хотя и знала, что ничего не может для него сделать, не может освободить его, вернуть ему подаренную матерью жизнь.

Тогда она не смогла ему помочь, но сможет сейчас.

Действительность снова обрела краски. Стена исчезла. Снова появились чайки, солнце, люди. Она очнулась и знала, что делать.

Она потрясла Жюльена за плечо.

— Идем, скорее. С минуты на минуту здесь будет полиция. Франка и Алан каким-то образом выследили вашу банду, и Франка направляет сюда полицию. Мы должны исчезнуть!

Он смотрел на нее расширенными от удивления глазами. Она схватила его за руку и потащила за собой.

— Да идем же! Быстрее! У нас не так много времени!

Она выволокла его из кафе. На улице они остановились.

— Где твоя машина?

— Что?

— Твоя машина. Ты же говорил, что взял ее напрокат.

Он наконец обрел способность двигаться.

— Она стоит немного ниже, на этой улице. Я просто припарковал ее к обочине.

Они отыскали машину, сели в нее.

— Куда? — спросил Жюльен.

— Не знаю. Едем отсюда!

— Я уже двадцать лет занимаюсь этими делами, — сказал Жюльен. — Двадцать лет я преступник, если тебе угодно так меня называть. Поздновато, правда, начал.

— Зачем ты это делаешь?

Он пожал плечами.

— Из жажды приключений. Люблю пощекотать себе нервы. Кстати, мне пока еще нужны деньги, они меня возбуждают. Я не тот человек, который в шестьдесят — столько мне было тогда — тихо уходит на покой. Мне нужно было испытать что-нибудь новенькое. И я нашел, что искал. Правда, в не совсем подходящем месте.

Они сидели на берегу бухты Пти-Бо. Машину они оставили на дороге, а сами спустились вниз, в тень цветущих кустов и деревьев. Пляж был залит яркими лучами солнца. На берегу было многолюдно. Прилив достиг своей высшей точки, и полоска песка на пляже стала совсем узкой. Пара купающихся плескались в волнах прилива. У входа в бухту покачивалось парусное судно. Беатрис и Жюльен расположились немного в стороне, на удобном плоском камне, основание которого лениво лизали волны. Со стороны берега над ними высились скалы.

— Состав группы постоянно менялся, но я оставался при шефе единственной постоянной величиной, — рассказывал Жюльен. — Мы воровали яхты на островах, перекрашивали их и продавали во Франции. Я занимался перепродажей — находил клиентов и передавал деньги.

Беатрис слушала, прищурившись на солнце. Она испытывала чувство, близкое к тошноте.

— Никак не могу совместить все это с тобой, — сказала она, — с тем твоим образом, который я себе слепила.

— И что же это за образ?

— Ты — человек, которого я когда-то любила. Я вижу тебя взбалмошным, легкомысленным мужчиной, которому, в принципе, нет дела до других. Но в моей пьесе, в которой ты играешь, ты числишься в положительных героях. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Да, — ответил он, — понимаю. Наверное, тебе придется пересмотреть этот образ.

— Кажется, да.

— Конечно я понимал, что мы занимаемся криминалом. В этом отношении я никогда себя не обманывал. Правда, до сих пор…

— Что — до сих пор?

— До сих пор речь шла только о воровстве, об укрывательстве, но теперь…

Беатрис стало холодно. Несмотря на то, что с неба немилосердно пекло солнце, на руках выступила гусиная кожа, тело сотряс озноб.

Франка была во всем права.

— Хелин, — сказала она. — Вы действительно имеете отношение к смерти Хелин?

— Я узнал об этом убийстве только вчера, — сказал Жюльен, — но я до последнего момента не знал, что это была Хелин. Я приехал из Сен-Мало еще вчера, а не сегодня. Я тебя обманул, потому что… ах, ладно, так мне было проще. Вчера же я узнал от Жерара — это один из банды, очень неприятный тип — что произошло несчастье. Он сказал, что ему пришлось убить женщину, которая напала на наш след. Старуху, которой просто не повезло оказаться в неудачном месте в неудачное время… Я был в шоке, в ужасе, — он замолчал, выгреб из углубления в камне пригоршню песка и рассеянно пропустил его сквозь пальцы. Рядом кричали дети, игравшие во фрисби. Их дочерна загорелые, стройные тела стремительно метались между валунами.

— Я уже сказал, я не знал, что это была Хелин. Я не знал, что он… перерезал ей горло. Но мне и без того было плохо. Воровство — это одно, а убийство — совсем другое.

— Кевин Хэммонд тоже состоит в вашей банде? — Беатрис поняла, что Франка коротко передала ей всю информацию.

— Кевин Хэммонд? Садовник, у которого теплицы в Жемчужной бухте? Мы два года перекрашивали там украденные яхты, не привлекая ничьего внимания, — он внимательно посмотрел на Беатрис. — Ты знаешь Кевина?

— Мы давние друзья. Хелин была дружна с ним еще больше. Он был ее доверенным лицом, ее ближайшим другом. Она была убита в тот вечер, когда была у него в гостях. Думаю, что она услышала или увидела то, что для нее не предназначалось.

— Я не знаю конкретных подробностей, но твое предположение верно. Видимо, так все и было.

189